Елена Рабинович Сувениры
Наступило время, когда многие обрели родных, знакомых или друзей за рубежом. Повалили выезды в гости. Эля поехала в Штаты по приглашению друзей в три города, причём, что приятно, за счёт приглашающей стороны. Она, незаметно для себя, оказалась постсоветской пенсионеркой. Билеты в Америку не потянула бы.
От московской подруги поступил заказ – привезти сувенирные тарелочки, самые маленькие, но из каждого города или штата.
Гуляя в Нью-Йорке среди небоскрёбов, отражающихся друг в друге, посещая музеи, пребывая в гостях, Эля не забывала о тарелочках. В Нью-Йорке проблема решилась легко. Несколько труднее процесс шёл в Лос-Анжелесе, но выручил Голливуд. В Бостоне же Эля не могла найти сувенирный магазин. Принимающая сторона по имени Миша объездила Бостон, а тарелочки нет как нет. И вдруг… промелькнул магазинчик. Витрина вся в тарелочках. Эля рванула в двери, забыв, что не владеет английским даже со словарём.
В центре небольшого помещения возвышался, за счёт двух ступенек, стол, уставленный тарелочками, колокольчиками, чашечками, ложечками, там же расположились майки, бейсболки, фартуки, салфетки, подушечки для иголок. Всё с видами Бостона. Поднявшись к столу, Эля замерла в восторге от встречи с искомым. Вот только цены на изделиях не были видны. Тарелочный ряд располагался ближе к краю.
Эля протянула руку, с опаской прикасаясь к самой маленькой. В другой руке она зажала доллары. Сумка осталась в машине. Спросить о цене она не умела. Даже «хау мач» (сколько стоит) не выучила перед отъездом.
Эля осторожно тронула крайнюю тарелочку, опирающуюся на другую, в надежде увидеть на изнанке цену.
Медленно, как в кино, по принципу домино, тарелочки, складываясь, начали сыпаться на мраморный пол, разбиваясь и дробясь. Эля застыла, как соляной столп, даже не пытаясь словить хоть пару штук. Раскрыла мокрую ладонь и запричитала:
- Доллары, доллары. У меня есть доллары.
Народ в магазине уставился без одобрения. Откуда-то появился молодой человек. Он спустил Элю со ступенек, отвёл в уголок. Выбрал черепок покрупнее и сложил в него мелкие. Потом смёл метёлкой крошево в савок с длинной ручкой. Подвёл к шкафу, где стояли пирамиды тарелочек, расположенные по размерам. Цены впивались Эле в глаза. Трясясь и бесперерывно бормоча по-русски про доллары, она взяла две маленькие, какие попались и опять начала совать мокрые мятые деньги. Продавец подвёл её к кассе, вынул из кулака нужную купюру, не обращая внимания на зажатые остатки, и выпроводил Элю из магазина.
- Что так долго? – сказал Миша, открывая дверь машины.
- Старуха! Что с тобой? Почему ты серо-зелёная? Купила тарелочки?
- Миша, я такое натворила, всё разбила, всё разбила, – рыдая, всхлипывая и размазывая слёзы с соплями, монотонно забубнила Эля.
Миша вынул из бардачка бумажные салфетки, вытер лицо и руки. Отнял мокрые доллары, разжав кулак.
- Я, я, я разбила целый ряд. Теперь никогда не расплачусь.
- Старуха! Ты дура! Они же застрахованы, - успокоил Миша. – Хозяин получит больше, чем переколотила.
Засунул в сумку скомканные мокрые деньги и произнёс:
- Поехали пить кофе в Макдональдс.
Таков был финансовый размах Элиных американцев.
|
