Литклуб

БЕРЗИНА МАЙЯ ЯНОВНА (25 октября 1910 г. - 30 августа 2002 г.)

ВОСПОМИНАНИЯ
(под редакцией и с примечаниями В.Л. Василевской)

Извлечение.

 М.Я.Берзина - по профессии этногеограф - прожила долгую и интересную жизнь. Отцом её был Ян Антонович Берзин - латышский революционер, член партии большевиков с 1902 г., один из ближайших сподвижников Ленина. При советской власти работал на различных дипломатических постах за границей, затем начальником Центрального архивного управления и редактором журнала "Красный архив". Был арестован и расстрелян в 1938 году. Ее мать - Гармиза Роза Абрамовна - сперва эсерка, затем также член РСДРП(б) - была арестована в 1938 году вслед за мужем и погибла в лагере. М.Я.Берзина родилась в эмиграции в Париже и детство провела в основном за границей. С 1927 по 1933 год она училась на Географическом факультете МГУ по специальности эконом-география.

ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ ПРАКТИКА

 В 1931-м году была организована большая географическая экспедиция на Урал. В ней участвовали студенты всех четырёх курсов и всех трёх специальностей географического факультета. Множество отрядов, каждый со своей территорией. Каждый отряд составлял эконом-географическое или физико-географическое описание обследуемой территории, и всё это объединялось и обсуждалось на общем собрании экспедиции под руководством Баранского в Белорецке.
 Наш отряд состоял из трёх человек: бригадир Аркадий Преображенский и мы с Верой (Апенченко). Нам предстояло составить экономико-географическое описание Верхнеуральского и нескольких смежных районов, в том числе Магнитогорского, где начинал строиться Металлургический комбинат - одна из первых "великих строек коммунизма". Магнитогорск достался Аркадию, нам другие - уже не всё помню: Нагайбакский, Верхнеуральский... Отрывочные воспоминания. Первый мой районный центр. Благодаря моим удостоверениям, знакомлюсь со статистикой всего на свете: промышленность, население, сельское хозяйство... Число предприятий, размеры продукции, направление сбыта, площади под посевом, урожаи, удои... цифры, цифры, цифры. Лихорадочно записываю как можно больше. И вот на обратном пути в центр нашего отряда в Верхнеуральск я, уже по дороге, начинаю осмысливать добытую информацию и с изумлением вижу, как эти наборы цифр отражают экономку района, как прямо из них вытекает описание. Это был восторг.
 Но в основном из этой практики запомнились бесчисленные переезды, пересадки и снова переезды.
 Безумие творилось на железных дорогах СССР в начале 1930-х годов. Толпы осаждали билетные кассы и получали ответ: "билетов нет". Намудавалось достать билеты, благодаря весьма эффектным удостоверениям, которыми нас снабдило Главное Геодезическое Управление: огромный лист, все слова - золотые или красные, а наверху огромный заголовок: Г.Г.У. Думаю, что кассиров особенно впечатляло сходство с инициалами ГПУ. Вот ухожу я в комнату какого-то очередного вокзала, где находится билетная касса. Окошко кассира - на противоположной стене. Пройти к нему от двери невозможно - комната набита битком людьми, надеющимися как-то раздобыть билет. Билетов нет. Я уверена, что посвоему волшебному удостоверению получила бы билет, но никаким силами не протолкнуться через плотную массу людей. Даже если бы они все горели желанием меня пропустить, это было совершенно невозможно. Разговорилась со стоящим рядом молодым человеком. Он сказал: "Дайте мне своё удостоверение, я проберусь и возьму билеты себе и Вам". Дала - пусть попробует. Юноша опёрся руками на плечи ближайших соседей, выскочил наверх и пошел шагать, ступая по головам. Быстро добежал до противоположной стены, лёг животом вниз на ближайшие к кассе головы и просунул в окошко кассы моё удостоверение, требуя билеты на двоих. Получил! Так же по головам перебрался назад к двери, вручил мне билет, рассчитался деньгами... Всё. Настроение у всех было такое безнадёжное, что никто даже не пикнул.
 Счастливцы, добывшие билет, прорывались в переполненые вагоны. Нижние полки целиком заняты сидящими, вторые и багажные - лежащими, а кому не хватило места - ехали стоя - часы, сутки... Лично я чаще всего ехала, лёжа на багажной полке, что требовало некоторого проворства. Один раз уступила своё законное место молоденькой девушке, о которой страшно беспокоилась провожавшая её мама; я перебралась на багажную и гордо презирала этих неженок - маму и дочку. Ездили мы в основном поодиночке - каждый обрабатывал свой район, но иногда случалось и вместе. Однажды мы с Верой оказались почему-то на задворках железнодорожного узла в Уфе. Переплетение множества рельсовых путей, целые и сломанные запасные товарные вагоны, грязь, хлам... И вдруг - голос. Товарный вагон, запертый на замок. Из небольшого окошечка к нам протягивают ведро. "Ради Бога, принесите воды! Мы не пили больше суток! У нас тут дети!" Признаюсь: у меня зашевелились какие-то колебания: "А вдруг "так надо"? Кто-то решил, чтобы эти люди ехали без воды, и мы совершим нарушение, если их напоим". Но обсудить эту "мыслишку" с Верой мне к счастью не пришлось: Вера схватила ведро и побежала с ним к ближайшей колонке, и я за ней. Наполнили ведро, отнесли и, уж не помню как, сумели втиснуть эту воду в вагон с жаждущими зэками.
 Не помню, в этом ли году, ехала вместе с другими в переполненном вагоне, в котором возвращались из ссылки раскулаченные, "как оказалось, по ошибке" - измученные, еле живые (результат пресловутого письма Сталина "Головоокружение от успехов"?); их было человек двести. Они не проявляли радости по поводу возвращения, слишком были измучены.
 Магнитогорский район описывал Преображеский, но почему-то потом мы побывали там все трое. Магнитогорск был ужасен. Тысячи изможденных оборванных людей копали землю лопатами (под фундамент для будущего завода), вывозили её на тачках, сваливали в кучи. Жили в землянках. Было, как сообщил нам Аркадий, девять "вошебоек", но вшивость не слабела. Было два городского типа кирпичных дома этажа в три-четыре;в них жили начальники и инженеры. В числе инженеров были иностранные: рады-радёхоньки были попасть сюда на работу смучившегося в корчах кризиса Запада.
 К назначенной дате все отряды собрались в Белорецке на научную конференцию под руководством Баранского. Я прибыла туда поздно ночью, пройдя пешком тридцать километров по лесным тропам - не достала транспорта. Собрались в школе, делали доклады. Была экскурсия на металлургический завод, но мне не повезло - одна студетка физгеограф заболела, и мне назначили с ней остаться не пришлось повидать металлургический завод.

Примечание В.Василевской: когда мама расказывала мне этот эпизод, она прибавила со слезами на глазах "Простишь ли ты меня? Нас так воспитывали". Я была убеждена, что она во всяком случае принесла бы этим людям воды и говорила ей это. Но она страшно переживала из-за своего минутного колебания.