Наталья Юлина
Вокруг света на вороне (отрывки из сказки)
КУРМАС
Саня сидел за компьютером уже шесть часов, время от времени вспоминая, что надо встать, подойти к письменному столу и сесть готовить пять вопросов по алгебре, заданных на завтра. Мама несколько раз входила и уговаривала сына хотя бы поесть. «Да, сейчас, сейчас», отвечал Саня и продолжал игру, снова и снова проигрывая. Курмас, так звали героя игры, каждый раз проваливался на нулевой уровень. И вот, когда Шурик в очередной раз нажал кнопку начала игры, Курмас выскочил из экрана. Он был совсем маленький и плоский, как в мультике, к тому же прозрачный, но с пронзительным голосом. Что он вопил, непонятно, на каком языке, неизвестно, но через двадцать секунд он растворился в воздухе. Саня едва перевел дух и увидел, что компьютер завис. Что ни нажимай, молчит. Еще через двадцать секунд появилась надпись:
"С ЭТОГО МОМЕНТА ты становишься крошкой чуть больше воробья, и не вернешься к своему обычному виду, пока не совершишь путешествие вокруг Земного Шара. Для облегчения задачи ты подсоединен ко Всеобщему Компьютерному Разуму. Но необходимо соблюдать условие: нигде не задерживаться более двух дней. При нарушении условия подключение прерывается, и за любые осложнения мы не несем никакой ответственности".
После этого на экране по очереди появились цифры: 3 2 1 0. Экран погас, и в этот момент Саня стукнулся о край стола. Теперь его крышка темнела высоко над головой мальчика. Несколько мгновений Саня сидел неподвижно, потом ущипнул себя за ногу. Нет, он не спит. Взглянул вниз: пол, пыльный, далекий лежал как пустыня Такла-Макан.
С криком «ой, мамочки» он прыгнул вниз. В это время из приоткрытого окна дунул ветер и Саньку отнесло на метр ближе к кухне. В квартире никого не было. Странно. Вроде он слышал, как мама в кухне грохочет кастрюлями. Входная дверь почему-то открыта настежь. Выбрался из квартиры.
Спускаться с 14-го этажа пришлось пешком, ведь до кнопки ему даже думать смешно дотянуться. Шагнуть со ступеньки тоже не получится. Он запрыгал со ступеньки на ступеньку, пока не взмок и не обессилел. 12-й этаж. И тут из своей квартиры вышла Танька. Он открыл было рот, чтобы крикнуть: «Привет», но вовремя спохватился. Вряд ли она признает своего одноклассника в такой крохе. Не проронив ни звука, Санька прыгнул на ее ботинок, и так благополучно покинул дом.
На улице его тут же заметил прохожий. «Какой хороший подарок моему мальчику ко дню рождения, — подумал он, положив несчастного крошку себе в карман, — на такую электронную игрушку мне, пожалуй, и денег не хватило бы».
Дома сын, широко раскрыв глаза, смотрел на гномика, потом схватил его и побежал в свою комнату играть с чудесной игрушкой.
ДОБРАЯ РУБАШКА
Чуть шевельнулся пододеяльник, и рубашка, что висела рядом, прошептала: «Ты что?» «Сам не пойму, что-то мне не по себе, будто я гвоздь проглотил». « Ну-ка, попробую тебе помочь» — и рубашка изо всех сил дернулась. Тут раздался тонкий, пронзительный голос — «ой-ёй». Рубашка онемела, но в этот момент по веревке из пододеяльника вышел крошечный человечек. Вы правильно догадались, это, конечно, Саня. Он вежливо поклонился — ведь он рос воспитанным мальчиком и только с мамой позволял себе своеволие — и произнес: «Простите, господа. Я вынужден был воспользоваться вашим ненамеренным гостеприимством. За мной гнались злые люди».
«Ах, бедный», пожалела его мягкая рубашка, а пододеяльник только поджал ту свою часть, что прикасалась к веревке. В это время мимо собеседников промчался мальчик. Он громко плакал и кричал: «Мама, мама, гномик исчез. Я послал его в разведку под шкаф, а он оттуда не вернулся». «Мой мальчик, из-под шкафа так трудно вернуться, что ждать тебе придется долго». «Сколько?» — всхлипнул малыш. «Может быть год, а то и больше». «Значит, сегодня он не придет?» — заплакал мальчик. Мама вздохнула и сделала сыну нового гномика. Она взяла самую маленькую очищенную картофелину, воткнула в нее спичку и насадила на спичку самую маленькую помидору-черри. Протянула сыну: « Ну, как?». Он засопел, сомневаясь, но нового гномика взял и ушел с ним играть.
А в это время рубашка решила спасти человечка. Чтобы он не разбился, она потихоньку сползала, сползала и, в конце концов, коснулась земли. Саня поблагодарил рубашку, но та предложила и дальше опекать бедняжку. «Спасибо, но мне пора в путь, — ответил мальчик, — волшебник Цаубер заколдовал меня — в этом месте он замолчал, потому что вспомнил прозрачного человечка, — но я смогу стать самим собой, если немедленно отправлюсь в путешествие и обойду Земной шар». « Счастливого пути», вздохнула рубашка и долго ему вслед махала рукавами. «Возвращайся», вторил ей пододеяльник.
ВОРОНА РОНЯ
Из города малютка выбрался без приключений, и тут задумался: пересекать землю вдоль или поперек. Но задул сильный северный ветер, и мальчик направился на юг.
Наученный горьким опытом, Саня решил воспользоваться посторонней помощью, чтобы побыстрей добраться до дома, обогнув Земной шар. «Эй», крикнул он стоящей рядом вороне. Причем для него она была такою же большой, как для нас, к примеру, жираф.
Ворона удивилась необычному писку, повернула голову и увидела кроху, ни на что не похожую. «Ну», произнесла она снисходительно. «Покатай», попросил Саня. «Что?» — не поняла ворона. «По-ка-тай». «Кого?» — удивилась ворона. «Меня» — завопил малыш. Ворона засомневалась, она подумала, что такая крошка в воздухе просто растворится, но Саня настаивал, потому что не видел другого выхода из положения. Наконец, ворона взяла край его курточки в клюв и отважный мальчик очутился на большой, как футбольное поле, вороньей спине.
Ворона делала круг за кругом над одним и тем же местом, и, наконец, села. Саша перевел дух и заговорил: «Пожалуйста, я тебя очень прошу, полетим на юг. Там тепло, зимы вообще не будет, а мясо из супа люди не едят, а всё выкладывают рядом с домом.» Ворона ответила, что здесь она родилась и не собирается покидать эти края даже ради свежего мягкого мяса. Тогда Саша пошел еще дальше: « Там все просто любят ворон. И я это понимаю. Есть за что их любить. Это самая внимательная, самая тонкая, самая мудрая птица. На юге люди чуткие и понимают даже оттенки речи птиц. Одного «Карр» хватит на целый обед, уж такие там воронолюбивые жители. Тащут из дома, что ни попадя: торты, колбасу, сыр.» На последнем слове ворона открыла рот и закрыла глаза. Санек обрадовался: всё, согласна. Но ворона открыла глаза и поставила условие: «Если на твоем юге все окажется не таким, и ты просто врешь мне, — я проглочу тебя». Санька легкомысленно согласился, ласково назвал ворону Роней, и они отправились в опасное путешествие. Опасно оно было тем, что, куда бы они ни прилетели, еду достать было труднее, чем дома. А добрые люди при виде вороны бросали в нее камнями. И тогда ворона угрожающе, боком подпрыгивая к Саньке, наклоняла голову, а он, замирая от страха, красочно описывал, что будет на настоящем Юге. Ведь всё, что они пролетают, только Север, Север, Север.
Наконец, мальчик нашел выход из положения. Может быть, это ум компьютера, а может быть и сам Санька, ведь на то и учился он до этого приключения уже в восьмом классе, чтобы решать задачки и уметь придумывать. Теперь, когда они прилетали в незнакомый город или деревню, Санька ложился Роне на спину, так что его нельзя было заметить. С малюткой на спине ворона стучала своим твердым клювом в окно дома, а Саня начинал речь: « Я — говорящая ворона из Московского цирка. Волею обстоятельств занесена в ваши края. Подайте Христа ради на пропитание. Умираю от голода. » И ворона склоняла голову на бок.
Так они облетали дом за домом, и обычно набиралось порядочно еды. Дети бросали конфеты и печенье, а взрослые — картофельные очистки и кислый суп в кошачьей миске. Но ворона не жаловалась, разве что отвернется от еды и улетит к следующему дому.
Но однажды Роня улетела на два дня, а когда вернулась и начала наскакивать на Саньку, он понял, что больше у него нет слов. чтобы остановить ее. Со всех ног он бросился к ближнему дому. Хотя дверь была закрыта, к счастью, в ней оказалась щелка, след щенячьей жажды погрызть что ни попадя. Саня проскочил в подъезд.
Ворона простояла несколько часов у дома и улетела, а Сане надо было искать новое средство передвижения.
ПИНГВИН ВАНЯ
Это была Антарктика. Он замерз бы и не вернулся домой, если бы не добрый пингвин: тот предложил спрятаться от холода в теплом мешочке, где уже сидел пингвиненок. «Ты кто?» — спросил маленький пингвин. « Никто, ответил Саня, а ты кто?» « О, я очень большой Кто. Я — Кит, хоть и зовут меня Ваня, я такой большой Кто, — пропищал малыш, — что могу тебя съесть». Наслушался маленький маминых небылиц.
Санька был умный от рожденья, поэтому нисколько не испугался. А зря, потому что, когда они оба проснулись, — а спали они долго, ведь папа-пингвин медленно раскачивался при ходьбе и укачивал своих пассажиров, — и вот, когда они проснулись, оказалось, что с шапки мальчика пропал петушок. Хорошенький желтенький петушок из картона, а Саня так им гордился, ведь это подарок Маши. Зато у Вани болел живот. «Это тебе наука, поучал мудрый кроха, никогда не ешь, кого попало, а особенно тех, кто не сделал тебе ничего плохого». « Я нечаянно, расплакался, Ваня я больше не буду». Так они ехали и ехали, пока не стали большими друзьями.
Земля так устроена, что если долго едешь на юг, оказывается, ты едешь уже на север. И с путешествиями также. Если ты хорошо устроился в теплом мешке, то подумай о том, почему тебе так хорошо и чем всё это может кончиться. И вправду, оказалось, что везли его в подарок волшебнице Вьюге, и выбраться от неё не так-то просто.
СНЕЖАНА
Сколько времени прожил Саня у Вьюги, он не помнил, потому что часов у него не было, а если б и были, они бы не помогли. Только первые двое суток он пытался понять, где он и как отсюда выбраться. Потом наступили тяжелые для Сани дни. Солнце так и не показалось, лишь в конце сумерки стали не такими густыми. Вьюга полюбила маленького человечка и каждый день кормила самым изысканным мороженым на свете. Розовым клубничным, зеленым фисташковым, синим черничным. Только говорить Вьюга не умела. А если б умела, беседовать с ней было бы трудно. Она все время уходила в облака. Чуть шевельнется, и уже в облаках. И потом она жутко свистела. Уж лучше ругалась бы: с каждым днем мальчику всё больше казалось, что он никогда не услышит человеческую речь. Он часами лежал, отвернувшись к стене, и глаза его были закрыты. Но он не видел ни снов, ни своей прежней жизни. Он не видел ничего. Он ничего не слышал. И он думал, что это Курмас заколдовал его. Что он навсегда останется в плену у Вьюги и никогда не увидит маму. Постепенно он привык к этой мысли, и жизнь продолжалась в нем независимо от его воли и желания. А Вьюга хотела ему понравиться. По ее приказу самые красивые снежинки танцевали перед ним изящные и замысловатые танцы. Саня, чуть взглянув на них, опять отворачивался к стене, а когда все оставляли его в покое, он садился на кровать и часами сидел неподвижно.
Чтобы помочь Саньке заснуть, Вьюга заворачивала его в снежные простыни и качала, качала, пока он не засыпал. Но как только она укладывала его в постель, он просыпался.
Однажды Вьюга решила вынести его на улицу. Чуть брезжил свет, и, как всегда, шел снег. Мимо пролетела одна снежинка, чуть поднялась и полетела дальше. Малютка пошел за ней. Она обернулась и пожаловалась: « Никак не могу найти место, ну, хоть сколько-нибудь симпатичное. Ну, просто никуда не хочется падать. Да, зовут меня Снежана». «А ты, Снежана, не падай, — предложил мальчик, — садись мне на варежку». Когда она села, Саня сразу пошел домой, очень хотелось побыть со Снежаной наедине. Он рассказал ей про маму, про дедушку, про школу, а она, как жила там — высоко, высоко. Росла она у родителей вместе с братьями и сестрами. Все они любили друг друга и жили дружно, но особенно Снежана любила свою старшую сестру. Вдвоем они часто садились на дальнее облако и рассматривали землю. Снег под ними играл огоньками, и земля загадочно мерцала. Две снежинки решили, что им надо обязательно спуститься и узнать, что же там на самом деле. Но старшая сестра влюбилась в дальнего родственника и теперь Снежана казалась ей просто маленькой, мечтающей о всяких глупостях. И тогда однажды младшая сестра отправилась в путь одна. Лететь вниз было очень весело, но земля оказалось совсем не такой красивой, как они с сестрой представляли себе. И вот теперь она поняла, что дороги назад нет, и неизвестно, увидит ли она когда-нибудь папу и маму.
Конечно, ее история была не похожа на волшебную сказку, но главное, что теперь Санька не один, их двое, потерявших свой дом, а двоим все на свете не так страшно. Слушая снежинку, мальчик успокоился и уснул. Ему приснилось, что он бегает по мягкой, пахучей траве. Трава, деревья, птицы и даже дома, стены, трубы,— всё вокруг было живым. Проснулся он, чувствуя себя счастливым.
Так дружба со Снежаной преодолела злые чары Компьютера.
Снежинка была крошечная, Саньке она казалась такой беспомощной, что, закрывая глаза, он боялся, что больше ее не увидит. Что она потеряется, растает, что ее унесет ветром. Забота о ней теперь так занимала мальчика, что он забыл о Курмасе и его предупреждении. Он снова стал самим собой. Он даже начал смеяться, если Снежана рассказывала что-нибудь смешное.
Дни пошли гораздо веселее. Ночевала снежинка на шапке мальчика, а днем он сажал ее на варежку и шел гулять. Теперь, когда они всё друг о друге знали, им не нужно было говорить. Они понимали друг друга без слов. Однажды после долгого молчания Снежана сказала: « Когда ты снова станешь человеком, не ищи меня среди других снежинок, потому что я только одна такая, какая я есть. » Для Сани главным в ее словах была вера в то, что он снова станет человеком, и он не обратил внимания на смысл ее слов. Он благодарно посмотрел на нее и ответил: « Скорей бы». «Всему свое время» услышал он от нее и не заметил, как печально это прозвучало.
И вот спит он и слышит писк. Открыл глаза, а перед ним пингвиненок. Мальчик не мог поверить, что это Ваня, старинный его друг. Потрогал его лапки, а они такие же холодные, как всё вокруг, дотронулся до брюшка, и оно показалось мальчику прямо горячим. Ведь Ваня пришел издалека, и он торопился: «Пока все спят, бежим скорей, — прошептал маленький пингвин, — я спасу тебя». И они побежали. Снежинку мальчик положил за отворот шапки.
С полпути дорога пошла круто вниз, и тут Ваня взял в рот маленького человечка и съехал на спине прямо к морю.
Но когда пингвин вынул мальчика изо рта, Санька вдруг понял, что снежинка растаяла. А ведь она не проронила ни слова, хотя понимала, что растает. Ей очень хотелось, чтоб новый друг исполнил мечту и стал человеком. Хотя бы он найдет своих родителей.
|
