Литклуб

ВЛАДИМИР ГОММЕРШТАДТ весёлыми ногами Есть дождь, что с солнцем дружит — хорошо! — пугать его не стану сапогами, плащом, зонтом и — что там есть ещё — огромной шляпой с грозными полями. Встречать его выходят… нагишом, в коротких шортах, с голыми плечами, он мимолётен и почти смешон на лужах с озорными пузырями. Пока я тут молол весь этот вздор, дождь пробежал весёлыми ногами и на руках по мостику прошёл, и перешёл… к обширнейшей программе. Легко мотоциклетку обогнал, засеменил приречными лугами, в два-три прыжка вдоль леса пробежал, и заплясал над дачными садами. Он всё полил, но солнце заслонить, поверите ли, даже не пытался — так искренне готов был всех любить, что каждый гриб к нему навстречу рвался. Вот славно, дождь прошёл, пройдусь и я, и подхватив корзину, бос ногами, отправился по лужицам дождя на встречу с благородными грибами. гармонь Сколько в поле гармони, и симфони, и мления… не хватает ушей — полноте изумления. Месяц — в ореоле света — как святой. Жадно пьёт хмельное лето мёд с водой. Ближе небо — подбоченившись — дома зырят: звёздочки коснулись грив холма. Змейка светлая — тропа — с холма свела. Мы сбежали от неё — не догнала. Травы томные, кругом цветут луга — отдаёт земле тепло Ока-река. Весь в черёмухе — ползёт к реке овраг. Соловей поёт бесстыдно: лишь бы как. Шестиперит песня хриплую гармонь — гармонисту лень… с плеча стряхнуть ладонь… лесное хозяйство В лесу всё занятно: шмяк шишки, тук дятла, и вóрона вóрону дальний привет… Вот цокает белка, что ей неприятно, что наглая сойка явилась чуть свет. Ползут муравьи — тля чудесно доится — на ферме, на вербе, неплохи дела. Слышь — жук-короед под корой шебуршится, цветку на ресницы садится пчела. Лесное хозяйство обшаривал взглядом, пытливым и быстрым, чужой человек — сошёл с электрички с кистями, бумагой… теперь — на бумаге лес летний — навек! Но, в новом лесу удивительно тихо: не то что зверуха, там птаха молчит, что краски поют в нём — поди разбери-ка… зато, сам художник бездумно свистит. Современник, соври! Современник… соври! Обезличен — соплеменник… в соплях (опыт личен). Как идея, вполне симпатичен: чем-то даже, природно-родной, чуть приметной грустцой юморной. И, к сезонам упадка привычен, фантастически атеистичен, нищим разумом соидентичен — деревцам на равнине пустой с нецелованной их наготой. Глас безмолвия… чуткого братства — "фиолетовым"… мог лишь казаться! Ветви юные в окна стучатся — поспешай, обнищавший душой, тычут в небо слепыми перстами, чуют, здесь это чудо, над нами: Горней сини — клочок голубой! Убиться веником! Убиться веником! Банальный суицид дискредитирует тех, кто его… творит. Отсутствие фантазии и вкуса! Тому ли учит нас высокое искусство? Всю нашу жизнь поработил шаблон. О, даже в смерти торжествует он… Убиться веником! Художник убеждён — избыточно-наивно-эксцентрично — лишь это… действо будет… единично! Убиться веником, бе-рё-зо-вым, лирично. Патриотизма чудится угар — порты, портянки, лапти, самовар… Ухáнный пар и исступлённый раж стегания себя. То, не мираж! Высокий эпатаж абсурда смерти. Убиться веником! В мечту, хотя бы, верьте! Когда бы вовсе не было… мечты — со смертью не была бы жизнь "на ты". девичья песня Улетает мой сад, улетает… Что случилось? Да кто ж его знает! Может, в сердце так мало тепла, что его удержать не смогла. Может, с ветром листва так сдружилась, что у крон голова закружилась — без меня улетает мой сад… листопад, листопад, листопад. Вот и я закружилась, упала и к земле всем дыханьем припала — я тебя отогрею, земля… это… женская доля моя. цветик Выцветают травы — в серый цвет полыни обряжает август цветик темносиний. О его названьи только лишь гадаю, ткнувши пальцем в небо, промолчу — не знаю. И, уже из дому, шлю привета строчку сероголубому этому цветочку. В память безымянных встречных-поперечных, бытия полянах… и молитв сердечных.